Послезавтра - Страница 59

Гостиная была просторная, вытянутая в длину. На стене огромная афиша в золотой раме в стиле модерн начала века. Сразу видно, что оригинал. Длинный белый диван, старинное кресло с резными ножками и подлокотниками цветного дерева, точно попавшие сюда из постановочного реквизита сказки «Алиса в стране чудес», только не бутафорские, а подлинные, настоящее произведение искусства.

Впрочем, невзирая на эту причудливую обстановку, вещей в комнате было немного. Роскошные обои – золото с серебром – непонятным образом сохранили свежесть, что в пыльном и загазованном городе почти невероятно. Потолок белый, недавно выкрашенный. У квартиры такой вид, будто за ней очень хорошо ухаживают.

Маквей подошел к окну, увидел внизу «форд» Лебрюна. Итак, из квартиры было отлично видно, как напротив подъезда останавливается автомобиль, из которого никто не выходит.

Вера включила несколько ламп и торшеров и вернулась к посетителям.

– Не хотите ли чего-нибудь выпить?

– Если не возражаете, мисс Моннере, я бы хотел сразу перейти к делу, – сказал Маквей.

– Разумеется. Прошу садиться.

Лебрюн опустился на белый диван, Маквей остался стоять.

– Эта квартира принадлежит вам? – спросил он.

– Моей семье.

– Но вы живете одна?

– Да.

– Сегодня вы видели Пола Осборна. Вы забрали его из гольф-клуба под Верноном.

Вера сидела в своем разноцветном кресле и смотрела Маквею прямо в глаза. Он знал – она слишком умна, чтобы отпираться.

– Да, это так, – спокойно ответила Вера.

Молодая, красивая женщина, готовится к врачебной карьере. Зачем она рискует будущим, покрывая Осборна? Или здесь есть какие-то неизвестные Маквею обстоятельства, или она не на шутку влюблена.

– Когда полицейские задали вам тот же вопрос несколько ранее, вы ответили, что не видели Осборна.

– Ответила.

– Почему?

Вера посмотрела на Лебрюна, потом снова на Маквея.

– Честно говоря, я была напугана и не знала, как поступить.

– Он в это время находился в квартире, не так ли? – напирал Маквей.

– Нет, – холодно ответила Вера.

Им будет трудно уличить ее во лжи. А скажи она правду, пришлось бы отвечать на вопрос, где Осборн сейчас.

– Значит, можно осмотреть квартиру? – спросил Лебрюн.

– Ради Бога.

Она убрала все следы – окровавленные полотенца и простыню отнесла на чердак, инструменты простерилизовала и положила на место.

Лебрюн вышел из гостиной, закурив на ходу сигарету.

– И чем же вы были напуганы? – спросил Маквей, усаживаясь напротив Веры.

– Осборн был ранен. Он несколько часов провел в воде.

– А известно ли вам, что он убил человека по имени Альберт Мерримэн?

– Пол никого не убивал.

– Это он вам сказал?

– Я же говорю вам, он ранен. Огнестрельное ранение. Стрелял тот же человек, которой убил Мерримэна. Пуля вошла в верхнюю часть ноги, сзади.

– Это правда?

Вера выразительно посмотрела на него, потом встала и подошла к письменному столу. Вернулся Лебрюн и на вопросительный взгляд Маквея отрицательно покачал головой. Вера достала что-то из ящика и вернулась.

– Вот, смотрите. – Она дала Маквею пулю, извлеченную из раны.

Детектив взял пулю двумя пальцами.

– Кажется, девятимиллиметровая, с закругленным наконечником, – сказал он Лебрюну.

Тот кивнул. Пуля была похожа на те, которыми изрешетили Мерримэна.

– Где вы извлекли пулю? – спросил Маквей.

Главное – не мудрить, чем проще, тем лучше, сказала себе Вера.

– На обочине дороги, когда мы ехали в Париж.

– Какой дороги?

– Не помню. Он истекал кровью, бредил, и я была очень встревожена.

– Где он сейчас?

– Не знаю.

– Я смотрю, вы вообще мало что знаете.

Вера выдержала его взгляд.

– Я хотела привезти его сюда, а еще лучше в больницу. Но он не согласился. Боялся, что убийца идет по его следу. В больнице убить человека было бы не слишком трудно. А ко мне он не хотел, чтобы не подвергать меня риску. Рана у него неопасная. Как врач Пол это понимает…

– Как же вы обошлись без воды? Без стерилизации?

– Я всегда вожу с собой кипяченую воду в термосе. Многие так делают. В Америке, насколько мне известно, тоже.

Маквей и Лебрюн выжидательно молчали.

– Я высадила его в четыре часа на Монпарнасе и очень об этом жалею.

– Куда он собирался отправиться? – спросил Маквей.

Вера пожала плечами.

– Этого вы тоже не знаете.

– Он не хотел мне говорить, не хотел впутывать меня еще больше.

– Он мог идти?

– У него палка. Самодельная, но идти с ней можно. Пол, в общем, чувствовал себя неплохо. Такие раны заживают быстро.

Маквей встал и подошел к окну.

– Где вы были сегодня вечером? – спросил он и резко обернулся к ней.

До этого момента американец держался деловито, но доброжелательно. Теперь его тон вдруг переменился, стал жестким, даже грубым, будто он поймал ее с поличным. Никто еще так не разговаривал с Верой. И это была реальность. Вере сделалось страшно.

Маквей специально не смотрел на своего напарника. И правильно делал, ибо Лебрюн замер от ужаса. По сути дела, американец требовал от девушки ответа, встречалась ли она сегодня с премьер-министром.

Вера заметила выражение ужаса на лице инспектора и поняла: полиция еще не знает о ее разрыве с Франсуа.

– Пожалуй, оставлю этот вопрос без ответа, – холодно сказала она и, закинув ногу на ногу, спросила: – Может, мне вызвать адвоката?

– Не стоит, мадемуазель, – быстро ответил Лебрюн. – Уже поздно, нам пора идти.